Пьесе всемирно известного автора десять лет, премьера состоялась в январе 14-го в театре «Рив Гош», «Предательство Эйнштейна» н сходила со сцены более полугода. Это одна из немногих пьес Э.-Э.Шмитта, отсутствовавшая на русском языке. Десять лет назад эта драматическая комедия, возможно, казалась текстом отвлеченным и умозрительным, далеким от современности и потребностей публики. Сегодня она поражает своей актуальностью и злободневностью, все темы, затронутые автором, в наши дн важны как никогда.
Сюжет пьесы прост. Эйнштейн плавает на паруснике по озеру в Нью-Джерси, знакомится с местным бомжом, у них завязывается странная дружба, а бомжа вербует агент ФБР, чтобы тот докладывал обо всех разговорах с ученым. И вся пьеса - их разговоры. Разговоры о самом главном. Пацифизм, милитаризм, восхождение Гитлера в Германии, нацизм, антисемитизм, Вторая мировая, угроза атомной войны, ООН, ответственность ученого… И все это плотно залито в драматургическую форму, пафос сплавлен с юмором, драма морального выбора - с комедией, пронзительный лиризм - с трагедией. Шмитт в несколько встреч укладывает жизнь Альберта Эйнштейна, с 1934, когда он из заболевшей фашизмом Германии перебирается в Принстон, по 1955, не погрешив против фактов, но выбирая из них самые нужные и важные. И получается вещь между смехом и слезой, очень достойная, способная украсить афишу любого уважающего себя театра. И что немаловажно - Э.-Э. Шмитта можно у нас ставить невозбранно и легально.
Агент автора в России Ирина Прохорова duvalian@yandex.ru
На сайте представлен фрагмент пьесы, полный текст по запросу.
1
Нью-Джерси, поздний вечер, берег озера. Лучи солнца окрашивают горизонт в цвета меди. На земле сидит человек и готовит себе скромный трапезу - хлеб, ветчина и корнишоны. Это Бродяга. Он в сандалиях, в мятой, не внушающей доверия одежде, на траве рюкзак. Он наблюдает за тем, что происходит вдалеке. Его что-то забавляет – но мы этого не видим. Когда действие, за которым он следит, заставляет его повернуться вправо, появляется Эйнштейн. В этот день 1934 года Альберту Эйнштейну исполнилось пятьдесят пять лет. Взлохмаченный, в мешковатой рубашке, полотняных брюках и ботинках на босу ногу он соперничает с Бродягой в небрежности гардероба. Он сходит, промокший насквозь, на берег с борта своей яхты и отряхивается. Улыбается Бродяге и достает из сумки полотенце.
ЭЙНШТЕЙН
Ну что? Спектакль вас позабавил?
БРОДЯГА
Превосходно. Лодка симпатичная, на воде ослепительные блики, несколько раз вы развивали хорошую скорость… И мне как минимум раз пять казалось, что вы вот-вот перевернетесь.
ЭЙНШТЕЙН
А, спасибо… Ничего бы со мной не случилось.
БРОДЯГА
Как это у вас получатся?
ЭЙНШТЕЙН
Что именно? Укладывать парус на воду или выравнивать корпус?
БРОДЯГА
Вам интересен спорт, в котором вы как слон в танцах?
ЭЙНШТЕЙН
Я занимаюсь парусным спортом много лет.
БРОДЯГА
Да неужели…
ЭЙНШТЕЙН
Мне нравится сопротивление материала.
БРОДЯГА
Тогда вы сделали правильный выбор. Под парусом у вас его сколько угодно.
ЭЙНШТЕЙН
Рассекать волны – это меня успокаивает. Так же, как и играть на скрипке.
БРОДЯГА (обеспокоенно)
Ой. Вы и скрипку так же терзаете?
ЭЙНШТЕЙН
Меньше, чем лодку.
БРОДЯГА
Уф.
ЭЙНШТЕЙН
Никто из композиторов, которых я исполнял, не жаловался.
БРОДЯГА
Может, потому что они уже умерли? Заметьте, рыбы ведь тоже не протестуют! Тем не менее, когда вы в вашей лодке носитесь над ними как ненормальный, у них там, в глубине, наверняка паника.
Эйнштейн смеется, он ничуть не рассержен. Заканчивает сушиться.
ЭЙНШТЕЙН
А вы, как вы расслабляетесь?
БРОДЯГА
Мне не нужно расслабляться, я родился расслабленным. (Разглядывая Эйнштейна) С ума сойти, как вы на него похожи.
ЭЙНШТЕЙН
На кого?
БРОДЯГА
На одного ученого. Который тут недавно обосновался, в Принстонском университете. Тип, которого знают во всем мире, Нейнштейн. Альфред Нейнштейн.
ЭЙНШТЕЙН
Альберт Эйнштейн?
БРОДЯГА
Точно! Если верить фотографиям в газетах, можно сказать, что вы с ним как две капли воды.
ЭЙНШТЕЙН (веселясь)
Не вы первый это замечаете.
БРОДЯГА
Похоже, парень тот еще гусь.
ЭЙНШТЕЙН
Похоже.
БРОДЯГА
Нобелевская премия по науке.
ЭЙНШТЕЙН (поправляя)
По физике
БРОДЯГА
А что, физика – разве не наука?
Эйнштейн кивает.
ЭЙНШТЕЙН
Вы знаете, что он открыл?
БРОДЯГА
Америку?
ЭЙНШТЕЙН
Специальную теорию относительности.
БРОДЯГА
А!
ЭЙНШТЕЙН
E=mc2.
БРОДЯГА
Всего лишь? Он не перетрудился!
ЭЙНШТЕЙН
Хотите, я вам объясню?
БРОДЯГА
Только не это.
ЭЙНШТЕЙН
У вас есть возможность…
БРОДЯГА
Молчите! Ни слова! То, что я не петрю в этом ни рожна, доказывает его гениальность. И перестаньте выпендриваться: видя вас за штурвалом этой посудины, можно догадаться, что не вам объяснять Е равно эм пе квадрат.
ЭЙНШТЕЙН (поправляя)
E=mc2.
БРОДЯГА
mc2?
ЭЙНШТЕЙН
mc2.
БРОДЯГА (пожимая плечами)
Ерунда какая-то.
ЭЙНШТЕЙН
Нет.
БРОДЯГА
Да.
ЭЙНШТЕЙН
Нет.
БРОДЯГА
Докажите.
ЭЙНШТЕЙН
Это может занять некоторое время.
Бродяга хмыкает, уверенный, что это отговорка.
БРОДЯГА
Что, струсили, ищете оправдания… (Эйнштейн удаляется) Кстати, вам же лучше, что вы не Нейнштейн. Потому что если я его встречу, то надеру уши.
Эйнштейн, заинтересованный, останавливается.
ЭЙНШТЕЙН
Даже так?
БРОДЯГА
Или надаю под зад. На выбор.
ЭЙНШТЕЙН
Кто выбирает – вы или Эйнштейн?
БРОДЯГА
Конечно, я! Посмотрю, что ближе, задница или уши, и устрою ему.
ЭЙНШТЕЙН
Хорошо. Я вас слушаю. Во все свои уши.
Эйнштейн возвращается. Бродяга смотрит на него, не понимая.
БРОДЯГА
О чем это вы?
ЭЙНШТЕЙН
Надирайте! Критикуйте.
БРОДЯГА
Это вас не касается. К вам у меня претензий нет. (Шутливо) Кроме того, что вы подражаете моей манере одеваться.
ЭЙНШТЕЙН
Это правда: у нас один портной.
БРОДЯГА
Эт-да! Тот же самый! И зовут его Мистер Голяк!
ЭЙНШТЕЙН (подыгрывает ему)
Всегда шьет на несколько размеров больше.
БРОДЯГА (веселясь)
Мастер мешковатости.
ЭЙНШТЕЙН
Выбирает материал, притягивающий пятна.
БРОДЯГА
Зато никакого однообразия: меняешь стиль, не переодеваясь.
Смеются.
БРОДЯГА
Вы не носите носки?
ЭЙНШТЕЙН
Никогда, всегда дырка на большом пальце.
Прыскают от смеха. Лед между ними ломается.
Бродяга толкает локтем Эйнштейна в бок и показывает лодку неподалеку.
БРОДЯГА
Признайся, у кого ты спер свой парусник?
Эйнштейн улыбается.
ЭЙНШТЕЙН
Хотите, я вас покатаю?
БРОДЯГА
С ума сошел, я ненавижу воду.
ЭЙНШТЕЙН
Жаль, что озёра в Нью-Джерси наполнены не пивом. И все же мы могли бы…
БРОДЯГА
Нет! Я не умею плавать.
ЭЙНШТЕЙН
Не нужно уметь плавать.
БРОДЯГА
Когда ты за штурвалом? Нужно.
Эйнштейн криво улыбается. Бродягу это забавляет.
БРОДЯГА
Ну и рожа! Чертово сходство с этим Нейнштейном. Натуральный псих! Глаза как у кокер-спаниеля, весь растрепанный. Тютелька в тютельку.
ЭЙНШТЕЙН
Пятьдесят пять лет мне это говорят.
Бродяга вздрагивает.
БРОДЯГА
Что за!.. Черт!
Вскакивает и в панике отступает.
БРОДЯГА
Так это вы?
Эйнштейн утвердительно кивает.
БРОДЯГА
О, чтоб меня. А я тут с вами расстрекотался, как с бомжом.
Эйнштейн склоняет голову.
ЭЙНШТЕЙН
Давайте, дерите мне уши.
Бродяга пожимает плечами. Эйнштейн настаивает.
ЭЙНШТЕЙН
Да-да, прошу вас, надерите мне уши. У вас были какие-то претензии ко мне.
БРОДЯГА (пытаясь увильнуть)
Вам не пора?
ЭЙНШТЕЙН
У меня есть время.
БРОДЯГА
Вас никто не ждет?
ЭЙНШТЕЙН
Нет.
БРОДЯГА
А… Неудачно женаты?
ЭЙНШТЕЙН
Просто женат. Дважды. Люблю повторять свои ошибки. Мания… До семи лет я повторял все, что произносил. Это у меня осталось… Это у меня осталось.
Бродяга колеблется, что-то обдумывает и сердито поворачивается к Эйнштейну.
БРОДЯГА
Меня тошнит от ваших выступлений против военных, армии, против войны.
ЭЙНШТЕЙН
А, вот оно что… Вы порицаете меня за пацифизм?
БРОДЯГА
Вы не имеете права! У вас много мозгов, поэтому люди впитывают ваши слова. Как вы можете поощрять дезертиров, трусов и уклонистов? Скажу прямо, охаивая настоящих патриотов, вы только дискредитируете свой интеллект.
ЭЙНШТЕЙН
Патриотизм - это болезнь инфантилизма, ветрянка человечества.
БРОДЯГА
Вы дурно говорите о военных, они защищают нас, рискуя своей жизнью!
ЭЙНШТЕЙН
Человек, которому нравится маршировать строем под скверную музыку, достоин презрения. Свой огромный мозг он получил по ошибке, позвоночника было более чем достаточно. Люди не должны убивать людей.
БРОДЯГА
На войне убивают не ради убийства, а чтобы не погибнуть. Какой-нибудь солдат сражается вместо вас.
ЭЙНШТЕЙН
Зато я думаю вместо него.
БРОДЯГА
Ну конечно: один против всех, отдельно, над схваткой.
ЭЙНШТЕЙН (внезапно блеет)
Беее…Беее… Беее…
БРОДЯГА (не понимая)
Что это с вами?
ЭЙНШТЕЙН
Чтобы принадлежать к сообществу баранов, надо самому быть бараном.
БРОДЯГА
Солдаты – герои.
ЭЙНШТЕЙН
Героизм по приказу. Героизм под принуждением. Какой фарс.
Бродяга взбешен, яростно восклицает.
БРОДЯГА
У меня был сын, Эдди. Он погиб на войне.
Эйнштейн перестает насмехаться, он расстроен.
БРОДЯГА
Погиб при взрыве. Ему был двадцать один год. В 1918 году... В самом конце... Когда некоторые уже возвращались по домам... Этот дурак всегда опаздывал...
ЭЙНШТЕЙН (с искренним сочувствием)
Мои соболезнования.
БРОДЯГА
Ну еще бы... Соболезнования! Слово, которое произносят, чтобы защититься от пустоты. Как крест на военном кладбище, крестик, который ставят над огромной ямой. Соболезнования!.. (Он сердито поворачивается к Эйнштейну) Я любил Эдди. Я любил его больше всех на свете. Не понимал, что такое любовь, пока не склонился над его кроваткой. Это он научил меня. Мой мальчик был великим американцем. Мой сын был героем.
ЭЙНШТЕЙН
Не сомневаюсь. Ни на секунду.
БРОДЯГА (будто одержав победу)
То-то же!
Нью-Джерси, поздний вечер, берег озера. Лучи солнца окрашивают горизонт в цвета меди. На земле сидит человек и готовит себе скромный трапезу - хлеб, ветчина и корнишоны. Это Бродяга. Он в сандалиях, в мятой, не внушающей доверия одежде, на траве рюкзак. Он наблюдает за тем, что происходит вдалеке. Его что-то забавляет – но мы этого не видим. Когда действие, за которым он следит, заставляет его повернуться вправо, появляется Эйнштейн. В этот день 1934 года Альберту Эйнштейну исполнилось пятьдесят пять лет. Взлохмаченный, в мешковатой рубашке, полотняных брюках и ботинках на босу ногу он соперничает с Бродягой в небрежности гардероба. Он сходит, промокший насквозь, на берег с борта своей яхты и отряхивается. Улыбается Бродяге и достает из сумки полотенце.
ЭЙНШТЕЙН
Ну что? Спектакль вас позабавил?
БРОДЯГА
Превосходно. Лодка симпатичная, на воде ослепительные блики, несколько раз вы развивали хорошую скорость… И мне как минимум раз пять казалось, что вы вот-вот перевернетесь.
ЭЙНШТЕЙН
А, спасибо… Ничего бы со мной не случилось.
БРОДЯГА
Как это у вас получатся?
ЭЙНШТЕЙН
Что именно? Укладывать парус на воду или выравнивать корпус?
БРОДЯГА
Вам интересен спорт, в котором вы как слон в танцах?
ЭЙНШТЕЙН
Я занимаюсь парусным спортом много лет.
БРОДЯГА
Да неужели…
ЭЙНШТЕЙН
Мне нравится сопротивление материала.
БРОДЯГА
Тогда вы сделали правильный выбор. Под парусом у вас его сколько угодно.
ЭЙНШТЕЙН
Рассекать волны – это меня успокаивает. Так же, как и играть на скрипке.
БРОДЯГА (обеспокоенно)
Ой. Вы и скрипку так же терзаете?
ЭЙНШТЕЙН
Меньше, чем лодку.
БРОДЯГА
Уф.
ЭЙНШТЕЙН
Никто из композиторов, которых я исполнял, не жаловался.
БРОДЯГА
Может, потому что они уже умерли? Заметьте, рыбы ведь тоже не протестуют! Тем не менее, когда вы в вашей лодке носитесь над ними как ненормальный, у них там, в глубине, наверняка паника.
Эйнштейн смеется, он ничуть не рассержен. Заканчивает сушиться.
ЭЙНШТЕЙН
А вы, как вы расслабляетесь?
БРОДЯГА
Мне не нужно расслабляться, я родился расслабленным. (Разглядывая Эйнштейна) С ума сойти, как вы на него похожи.
ЭЙНШТЕЙН
На кого?
БРОДЯГА
На одного ученого. Который тут недавно обосновался, в Принстонском университете. Тип, которого знают во всем мире, Нейнштейн. Альфред Нейнштейн.
ЭЙНШТЕЙН
Альберт Эйнштейн?
БРОДЯГА
Точно! Если верить фотографиям в газетах, можно сказать, что вы с ним как две капли воды.
ЭЙНШТЕЙН (веселясь)
Не вы первый это замечаете.
БРОДЯГА
Похоже, парень тот еще гусь.
ЭЙНШТЕЙН
Похоже.
БРОДЯГА
Нобелевская премия по науке.
ЭЙНШТЕЙН (поправляя)
По физике
БРОДЯГА
А что, физика – разве не наука?
Эйнштейн кивает.
ЭЙНШТЕЙН
Вы знаете, что он открыл?
БРОДЯГА
Америку?
ЭЙНШТЕЙН
Специальную теорию относительности.
БРОДЯГА
А!
ЭЙНШТЕЙН
E=mc2.
БРОДЯГА
Всего лишь? Он не перетрудился!
ЭЙНШТЕЙН
Хотите, я вам объясню?
БРОДЯГА
Только не это.
ЭЙНШТЕЙН
У вас есть возможность…
БРОДЯГА
Молчите! Ни слова! То, что я не петрю в этом ни рожна, доказывает его гениальность. И перестаньте выпендриваться: видя вас за штурвалом этой посудины, можно догадаться, что не вам объяснять Е равно эм пе квадрат.
ЭЙНШТЕЙН (поправляя)
E=mc2.
БРОДЯГА
mc2?
ЭЙНШТЕЙН
mc2.
БРОДЯГА (пожимая плечами)
Ерунда какая-то.
ЭЙНШТЕЙН
Нет.
БРОДЯГА
Да.
ЭЙНШТЕЙН
Нет.
БРОДЯГА
Докажите.
ЭЙНШТЕЙН
Это может занять некоторое время.
Бродяга хмыкает, уверенный, что это отговорка.
БРОДЯГА
Что, струсили, ищете оправдания… (Эйнштейн удаляется) Кстати, вам же лучше, что вы не Нейнштейн. Потому что если я его встречу, то надеру уши.
Эйнштейн, заинтересованный, останавливается.
ЭЙНШТЕЙН
Даже так?
БРОДЯГА
Или надаю под зад. На выбор.
ЭЙНШТЕЙН
Кто выбирает – вы или Эйнштейн?
БРОДЯГА
Конечно, я! Посмотрю, что ближе, задница или уши, и устрою ему.
ЭЙНШТЕЙН
Хорошо. Я вас слушаю. Во все свои уши.
Эйнштейн возвращается. Бродяга смотрит на него, не понимая.
БРОДЯГА
О чем это вы?
ЭЙНШТЕЙН
Надирайте! Критикуйте.
БРОДЯГА
Это вас не касается. К вам у меня претензий нет. (Шутливо) Кроме того, что вы подражаете моей манере одеваться.
ЭЙНШТЕЙН
Это правда: у нас один портной.
БРОДЯГА
Эт-да! Тот же самый! И зовут его Мистер Голяк!
ЭЙНШТЕЙН (подыгрывает ему)
Всегда шьет на несколько размеров больше.
БРОДЯГА (веселясь)
Мастер мешковатости.
ЭЙНШТЕЙН
Выбирает материал, притягивающий пятна.
БРОДЯГА
Зато никакого однообразия: меняешь стиль, не переодеваясь.
Смеются.
БРОДЯГА
Вы не носите носки?
ЭЙНШТЕЙН
Никогда, всегда дырка на большом пальце.
Прыскают от смеха. Лед между ними ломается.
Бродяга толкает локтем Эйнштейна в бок и показывает лодку неподалеку.
БРОДЯГА
Признайся, у кого ты спер свой парусник?
Эйнштейн улыбается.
ЭЙНШТЕЙН
Хотите, я вас покатаю?
БРОДЯГА
С ума сошел, я ненавижу воду.
ЭЙНШТЕЙН
Жаль, что озёра в Нью-Джерси наполнены не пивом. И все же мы могли бы…
БРОДЯГА
Нет! Я не умею плавать.
ЭЙНШТЕЙН
Не нужно уметь плавать.
БРОДЯГА
Когда ты за штурвалом? Нужно.
Эйнштейн криво улыбается. Бродягу это забавляет.
БРОДЯГА
Ну и рожа! Чертово сходство с этим Нейнштейном. Натуральный псих! Глаза как у кокер-спаниеля, весь растрепанный. Тютелька в тютельку.
ЭЙНШТЕЙН
Пятьдесят пять лет мне это говорят.
Бродяга вздрагивает.
БРОДЯГА
Что за!.. Черт!
Вскакивает и в панике отступает.
БРОДЯГА
Так это вы?
Эйнштейн утвердительно кивает.
БРОДЯГА
О, чтоб меня. А я тут с вами расстрекотался, как с бомжом.
Эйнштейн склоняет голову.
ЭЙНШТЕЙН
Давайте, дерите мне уши.
Бродяга пожимает плечами. Эйнштейн настаивает.
ЭЙНШТЕЙН
Да-да, прошу вас, надерите мне уши. У вас были какие-то претензии ко мне.
БРОДЯГА (пытаясь увильнуть)
Вам не пора?
ЭЙНШТЕЙН
У меня есть время.
БРОДЯГА
Вас никто не ждет?
ЭЙНШТЕЙН
Нет.
БРОДЯГА
А… Неудачно женаты?
ЭЙНШТЕЙН
Просто женат. Дважды. Люблю повторять свои ошибки. Мания… До семи лет я повторял все, что произносил. Это у меня осталось… Это у меня осталось.
Бродяга колеблется, что-то обдумывает и сердито поворачивается к Эйнштейну.
БРОДЯГА
Меня тошнит от ваших выступлений против военных, армии, против войны.
ЭЙНШТЕЙН
А, вот оно что… Вы порицаете меня за пацифизм?
БРОДЯГА
Вы не имеете права! У вас много мозгов, поэтому люди впитывают ваши слова. Как вы можете поощрять дезертиров, трусов и уклонистов? Скажу прямо, охаивая настоящих патриотов, вы только дискредитируете свой интеллект.
ЭЙНШТЕЙН
Патриотизм - это болезнь инфантилизма, ветрянка человечества.
БРОДЯГА
Вы дурно говорите о военных, они защищают нас, рискуя своей жизнью!
ЭЙНШТЕЙН
Человек, которому нравится маршировать строем под скверную музыку, достоин презрения. Свой огромный мозг он получил по ошибке, позвоночника было более чем достаточно. Люди не должны убивать людей.
БРОДЯГА
На войне убивают не ради убийства, а чтобы не погибнуть. Какой-нибудь солдат сражается вместо вас.
ЭЙНШТЕЙН
Зато я думаю вместо него.
БРОДЯГА
Ну конечно: один против всех, отдельно, над схваткой.
ЭЙНШТЕЙН (внезапно блеет)
Беее…Беее… Беее…
БРОДЯГА (не понимая)
Что это с вами?
ЭЙНШТЕЙН
Чтобы принадлежать к сообществу баранов, надо самому быть бараном.
БРОДЯГА
Солдаты – герои.
ЭЙНШТЕЙН
Героизм по приказу. Героизм под принуждением. Какой фарс.
Бродяга взбешен, яростно восклицает.
БРОДЯГА
У меня был сын, Эдди. Он погиб на войне.
Эйнштейн перестает насмехаться, он расстроен.
БРОДЯГА
Погиб при взрыве. Ему был двадцать один год. В 1918 году... В самом конце... Когда некоторые уже возвращались по домам... Этот дурак всегда опаздывал...
ЭЙНШТЕЙН (с искренним сочувствием)
Мои соболезнования.
БРОДЯГА
Ну еще бы... Соболезнования! Слово, которое произносят, чтобы защититься от пустоты. Как крест на военном кладбище, крестик, который ставят над огромной ямой. Соболезнования!.. (Он сердито поворачивается к Эйнштейну) Я любил Эдди. Я любил его больше всех на свете. Не понимал, что такое любовь, пока не склонился над его кроваткой. Это он научил меня. Мой мальчик был великим американцем. Мой сын был героем.
ЭЙНШТЕЙН
Не сомневаюсь. Ни на секунду.
БРОДЯГА (будто одержав победу)
То-то же!
